Дружба двух гениев – явление редкое и заслуживает внимания читателей. Их объединила эпоха, хотя они родились с разницей в 20 лет. Интерес композитора к молодому писателю оказался настолько большим, что в апреле 1887 года Чайковский написал Чехову письмо, поводом послужил рассказ «Миряне», опубликованный в газете «Новое время». Антон Чехов начал печатать свои фельетоны и короткие рассказы ещё в гимназии и практически сразу обратил на себя внимание, среди поклонников оказался и Чайковский. Профессор Московской консерватории Николай Кашкин признавался: «П.И. всегда много читал, я также был близко знаком, в особенности, с русской литературой, и обсуждения различных писателей, поэтов и композиторов давали нам неистощимые темы для разговоров.О новом сочинении Чехова и отношению к нему Чайковского он вспоминал: «Рассказ, если не ошибаюсь, был прочитан два раза сряду, потому что чрезвычайно понравился нам обоим, а Петр Ильич не успокоился до тех пор, пока не написал А.П. Чехову письмо, хотя он его лично не знал и нигде до того времени не встречал».20 апреля Чайковский отправил письмо Чехову на адрес редакции газеты, в котором высказал «свою радость обрести такой свежий и самобытный талант». Письмо композитора Чехов не получил. В тот же день в письме к брату Модесту композитор признался: «Вчера меня совершенно очаровал рассказ Чехова в «Новом времени». Не правда ли, большой талант?».
Петр Ильич не случайно обратил внимание на молодого писателя. Друг композитора, Герман Ларош, утверждал: «Литература занимала в его жизни место гораздо больше, чем у обыкновенного образованного человека: она была после музыки главным и существенным его интересом; <…> он сам был в значительной мере рожден литератором…». Таким же живым интересом для Антона Павловича всегда была музыка, и любовь к ней зародилась у Чехова еще в юности, одновременно с увлечением литературой и театром. Именно музыка, литература и увлечённость театром наполняли атмосферу, в которой созрели таланты писателя и композитора.
Согласно дневникам Модеста Ильича Чайковского, знакомство Чехова и Чайковского состоялось 14 декабря 1888 года за завтраком у него дома. Встреча произвела на Чехова ошеломляющее впечатление. Это была не просто дружеская беседа, а большой разговор о совместной творческой работе с известным композитором, который не просто знает его творчество, а ценит писательский талант. «Он хороший человек и не похож на полубога», - напишет Чехов после этой встречи.
История имела продолжение: менее чем через год, 12 октября 1889 года, Чехов сообщает Чайковскому: «В этом месяце я собираюсь начать печатать новую книжку своих рассказов <…> разрешите мне посвятить эту книжку Вам».Речь шла о сборнике «Хмурые люди». Через пару дней, композитор был в гостях у Чеховых. «Вчера у меня был П.И. Чайковский, что мне очень польстило: во-первых, большой человек, во-вторых, я ужасно люблю его музыку, особенно «Онегина». Хотим писать либретто», - делится Антон Павлович новостями с редактором и издателем «Нового времени» Алексеем Сувориным. Через несколько часов Чехов получает от Чайковского письмо: «Посылаю при сем свою фотографию и убедительно прошу вручить посланному Вашу! Достаточно ли выразил Вам мою благодарность за Посвящение? Мне кажется, что нет, а потому еще скажу Вам, что я глубоко тронут вниманием Вашим!». В верхней части фотографии надпись: «А.П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский 14 окт. 89». Чехов отвечает Чайковскому, отсылая вместе с письмом забытый им портсигар: «Очень, очень тронут, дорогой Петр Ильич, и бесконечно благодарю Вас. Посылаю Вам и фотографию, и книги, и послал бы даже солнце, если бы оно принадлежало мне».
Младший брат писателя, Михаил Чехов, опубликовал свои воспоминания об этом визите Чайковского в своей книге «Вокруг Чехова»: «И когда в середине октября 1889 года судьба дала мне счастье лично увидеть его у нас же в гостях, то это казалось мне чем-то необыкновенным. Он пришел к нам запросто. <…> Затем они разговаривали о музыке и о литературе. Я помню, как оба они обсуждали содержание будущего либретто для оперы «Бэла», которую собирался сочинить Чайковский. Он хотел, чтобы это либретто написал для него по Лермонтову брат Антон. Бэла - сопрано, Печорин - баритон, Максим Максимыч - тенор, Казбич - бас. «Только, знаете ли, Антон Павлович, - сказал Чайковский, - чтобы не было процессий с маршами. Откровенно говоря, не люблю я маршей». Он ушел от нас, - и то обаяние, которое мы уже испытывали от него на себе, от этого посещения стало еще больше».
В марте 1890 года Чехов сообщал Модесту Чайковскому: «Через полторы-две недели выйдет в свет моя книжка, посвященная Петру Ильичу. Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, - до такой степени я уважаю его. Если говорить о рангах, то в русском искусстве он занимает теперь второе место после Льва Толстого, который давно уже сидит на первом. (Третье я отдаю Репину, а себе беру девяносто восьмое). Я давно уже таил в себе дерзкую мечту — посвятить ему что-нибудь. Это посвящение, думал я, было бы частичным, минимальным выражением той громадной критики, какую я, писака, составил о его великолепном таланте и какой, по своей музыкальной бездарности, не умею изложить на бумаге. К сожалению, мечту свою пришлось осуществить на книжке, которую я не считаю лучшею. Она состоит из специально хмурых, психопатологических очерков и носит хмурое название, так что почитателям Петра Ильича и ему самому мое посвящение придется далеко не по вкусу».
«Мой брат будет очень обрадован и польщен Вашими строками о нем. Я выписал их и послал ему. Он совершенно разделяет мое отношение к Вашему таланту, - сообщает писателю в ответном письме Модест Ильич, - Я по его рекомендации познакомился с первой Вашей вещью. Относительно рангов я согласен с Вами до четвертого. Его, это мое глубочайшее и искреннее убеждение, надо оставить пока вакантным, потому что он, наверное, будет занят доктором Чеховым».
Сам композитор признавался в письме к брату: «Не можешь себе представить, как мне приятны слова Чехова обо мне».
Чехов тщательно готовил книгу к печати, весной 1890 года сборник рассказов «Хмурые люди» вышел в свет, на первой странице слова благодарности от автора: «Посвящается Петру Ильичу Чайковскому». Композитор очень гордился этим посвящением и думал о совместной творческой работе в будущем. Однако, планы над оперой «Бэла» не осуществились. Сначала были гастроли и поездки, а осенью 1893 года – внезапная кончина Чайковского.
Чехов до конца своих дней оставался горячим поклонником творчества Чайковского и использовал его музыкальные образы для создания более точных духовных и душевных характеристик своих героев. Мария Павловна Чехова вспоминала, что однажды обнаружила брата у рояля в момент, когда он одним пальцем пытался подобрать тему из 5-ой симфонии Чайковского. Очень полюбил Чехов и романс Чайковского «Снова как прежде один» на стихи Д. Ратгауза из последнего сборника 1893 года. Смерть Петра Ильича стала тяжёлой утратой для Чехова, о случившемся он телеграфировал брату композитора: «Известие поразило меня. Страшная тоска… Я глубоко уважал и любил Петра Ильича, многим ему обязан».
Короткая переписка, кратковременные встречи и глубокое внутреннее родство душ, которое объединяет только гениальных художников. «Судьба благоволила России, подарив ей с разницей в двадцать лет в 1840 году великого композитора Чайковского и в 1860 году великого писателя Чехова» - написал в своей монографии «Чехов и Чайковский» Евгений Балабанович. Сегодня тоже время размышлений. Старые фотографии, документы и книги из фондового собрания Музея-усадьбы П.И. Чайковского - свидетели удивительной дружбы великих людей, чьи имена навсегда вошли в сокровищницу мировой культуры.
